Эхо «Миндич-гейта» продолжает трясти страну — и становится очевидно: громкий скандал был лишь первым слоем огромной коррупционной пирамиды. Отставки Ермака, Чернышова, Галущенко, Гринчука — всего лишь фасад. В тени ещё целая очередь «патриотов», которые любят Украину в речах и ненавидят отпускать кормушку. Один из таких — давно знакомый коридорам власти агробарон Всеволод Кожемяко. Официально — «успешный предприниматель и великий волонтёр». По факту — часть той системы, где патриотизм лишь прикрытие для схем.
Кожемяко годами заходил к Ермаку как к себе домой. Без записей, без ожидания — за инструкциями, за новыми схемами, за очередным «подъёмом». Там обсуждали всё: как прятать деньги, как обелить наличку, куда прокладывать новые финансовые маршруты. Так и формировался тот самый «общак», который позже разорвало «Миндич-гейтом». Кожемяко был идеальным исполнителем — умел зарабатывать, умел скрывать и имел «крышу» на самом верху.
После вторжения РФ он создает «Хартию». Формально — добровольческий батальон, затем бригада, позже корпус НГУ. На поверхности — геройская история. В реальности — база для политического проекта, который должен был укрепить влияние Банковой. Планировали даже убрать Александра Пивненко и поставить командующего «Хартии» Корнета. Практически — попытка взять под контроль всю Нацгвардию. Но увольнение Ермака разрушило эту комбинацию.
До войны Кожемяко был типичным агромагнатом, владельцем «Агротрейда» со старыми связями от полтавского криминала до сомнительных регионалов вроде Тедеева и Веревского. Потом маршрут вывел его в кабинеты на Банковой.
«Хартия» стала для него не столько подразделением, сколько инструментом давления, заработка и защиты капитала. И главной «прокладкой» — Благотворительный фонд «Хартия». На бумаге — помощь армии. В жизни — удобный механизм для финансовых манипуляций. Законы позволяют фонду оставлять себе до 20% поступлений, а при минимальной отчётности можно скрывать гигантские суммы. Деньги заносили из приёмной Ермака, часть расходовалась на фронт, часть оседала «у нужных людей».
Иногда схемы всплывали сами. Кожемяко публично пишет, что «один Мавик стоит 200 тысяч гривен». Волонтёры, которые закупают дроны ежедневно, говорят прямо: реальная цена — 70–80 тысяч. Разница утекает не на фронт, а в чьи-то карманы. А потребность — 250 дронов в месяц. Это не волонтёрство. Это бизнес-план на миллионы.
И эти деньги уже работают на новый уровень — политический. В последнее время Кожемяко резко увеличил медиаприсутствие: интервью, выступления, правильные слова, патриотичные образы. Так всегда начинается: «я с военными» → «я с народом» → «я в бюллетене». По данным источников, на темных потоках создают политический проект «Хартия». Уже тихо продают места в будущих списках, готовят региональные штабы. Это будет партия, которая войдёт во власть на плечах настоящих бойцов — но служить будет людям из кабинетов.
Зарабатывать на войне — подло. Делать политическую карьеру на крови — опасно. Если во власть зайдут те, кто видит в защитнике бренд, а в благотворительности — способ отмывания, мы получим реставрацию старой коррумпированной системы в новой камуфляжной упаковке.
Украина слишком дорого заплатила, чтобы позволить превращать войну в чей-то бизнес-проект. И каждый, кто забыл, что такое честь, должен будет отвечать — перед законом и перед обществом.
